ЧАСТЬ I. ОЗНАКОМЛЕНИЕ

ПОЛНОЕ ИМЯ:
Helga Persephone Goyle / Хельга Персефона Гойл. Допускается сокращение Хель - между прочим, это имя скандинавской повелительницы царства мертвых.
ВОЗРАСТ, ДАТА РОЖДЕНИЯ:
02.02.2005, 16 полных лет.
ПОЛ, ОРИЕНТАЦИЯ:
женский, гетеро.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ:
Хаффлпафф, 6 курс.
СТОРОНА:
Организация Освободителей.

ЧАСТЬ II. ОСНОВНОЕ ОПИСАНИЕ

ВНЕШНОСТЬ:
Astrid Berges-Frisbey / Астрид Берже-Фрисби
ПРИВЫЧКИ, УВЛЕЧЕНИЯ:
привычки: при сильном волнении кусать губы или перебирать в руках любимый браслет, активно жестикулировать во время разговора.
увлечения: чтение, астрономия и просто наблюдения за звездным небом, в последнее время по настроению и танцы.
СПОСОБНОСТИ:
Очень хорошая интуиция, иногда снятся вещие сны. Вообще можно сказать, что у Хель есть неразвитый дар предвидения: если бы девушка увлекалась прорицаниями, то, возможно, сумела бы его раскрыть и научиться применять. Обладает феноменальным трудолюбием и стойкостью, внимательна.
БОГГАРТ, ЕИНАЛЕЖ, ДЕМЕНТОР:
боггарт: мертвый брат.
зеркало еиналеж: высокое положение в обществе ее чистокровной семьи.
дементор: воспоминание о том, как в детстве случайно столкнула Винсента с обрыва во время какой-то особенно буйной и бестолковой игры, и брат чуть не утонул.
ПАТРОНУС:
Альбатрос.
ИНФОРМАЦИЯ:
Невнимательному наблюдателю Хель может показаться тихой умницей с Хаффлпаффа, но это первое впечатление поверхностное и не совсем верное. Хельга действительно не любит выставлять напоказ себя и собственный внутренний мир, она честолюбива, но не стремится никем управлять. Обладает феноменальным усердием и трудолюбием, ради достижения цели готова сколько угодно выполнять тяжелейшую монотонную работу, чему способствует сила воли и врожденное упрямство. Причем последнее проявляется необычным образом: Хельга не будет никому навязывать свою точку зрения или убеждать оппонентов в собственной правоте, она действует незаметно и ненавязчиво, но все равно добивается своего. Не любит шум, конфликты и споры, сама довольно миролюбива, хотя и вспыльчива. Это качество проявляется вместе с высокой эмоциональностью, настроение Хель может смениться сорок или даже больше раз за сутки, заставляя девушку то впадать в уныние, то счастливо смеяться. Умна и является одной из лучших учениц на курсе, но добилась этого не благодаря весьма средним и не выдающимся способностям, а упорной работе над собой: девушка много читает, хотя и не может делать этого быстро и не всегда вникает в суть каких-нибудь сложных трактатов. Вообще чтение в случае Хельги - это особая история. Девушка страдает дислексией - расстройством внимания, как правило, ей очень трудно сосредоточиться на каком-либо тексте.
Не наделена красноречием и не умеет говорить красиво и проникновенно, но заряжает окружающих своими сильнейшими эмоциями, стремлением и искренностью. Хельга не врет никогда, даже во благо или спасение, это не раз подводило девушку, но от своих принципов Гойл не отступится ни за что. Такой же честности она требует и от других, а самое жестокое и болезненное, на взгляд Хельги, оскорбление - лгун. Именно этим словом она припечатывает людей, в которых по-настоящему разочаровалась, в таком случае прежние теплые отношения с Гойл уже никак не вернуть. Решительна и не любит долго раздумывать, предпочитает мыслям действия, частенько поступает опрометчиво и интуитивно, вообще почти всегда полагается больше на шестое чувство, чем на доводы разума. Чувствительна к настроениям и эмоциям других людей, мало к кому привязывается, но если это произойдет, то на всю жизнь... или по крайней мере до ближайшей лжи или малейшего предательства, которых Хель не принимает. При всем этом Гойл скромна и неуверенна в себе, временами комплексует из-за своей внешности и склонна к самокопанию: ей легче взять вину на себя, чем обвинить других. Очень впечатлительна, свободолюбива, не любит подчиняться и идти у кого-то на поводу. Старается свои поступки рассматривать с позиции справедливости, великодушна; в общении бывает резкой или слишком молчаливой, отчего друзей у Хельги не так много, как хотелось бы. В жизни Хель подобна стреле, выпущенной точно в цель. Но если цель по какой-то причине исчезает, существование стрелы теряет смысл.
Дочь закоренелых приверженцев идей пожирателей смерти: Пэнси Паркинсон и Грегори Гойла, ближайших друзей Драко Малфоя, сын которого сейчас учится на одном курсе с Хельгой. Девушка совсем не похожа на родителей, разве что чертами лица напоминает отца, хотя в отличие от плотных и коренастых Грегори с Персефоной наделена не склонной к полноте фигурой и ростом повыше среднего. У девушки есть брат-близнец Винсент, который внешним сходством с сестрой также не отличается.
Отношения в семье довольно теплые, Пэнси привязана к дочери и частенько ведет с ней задушевные беседы. Сколько Хельга наслушалась материнских историй о ее первой несчастной любви - уму непостижимо. И все они обычно заканчиваются наставлением не повторять судьбу миссис Гойл и не терять голову от Скорпиуса, который так похож на отца. Между прочим, семьи Гойл и Малфой до сих пор дружат, а потому неудивительно, что Хельга с братом обратились со своими идеями о возвращении былого величия чистокровным именно к Скропиусу. А тот, как истинный сын Драко Малфоя, их с готовностью поддержал.
АРТЕФАКТЫ:
Волшебная палочка: акация и жилы из крыла летучей мыши, 11 дюймов. Плетеный браслет на запястье, заговоренный на удачу.

ЧАСТЬ III. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ИМЯ:
Пусть будет Астория.)
СВЯЗЬ:
А то ни у кого нет со мной связи. Не верю.
ПРОБНЫЙ ПОСТ:
Хель с детства любила высоту и никогда ее не боялась. Девочке все время хотелось быть ближе к небу, солнцу и птицам - для нее это означало свободу, спокойную радость, практически полет. Хотя учиться держаться в воздухе на метле Хельге не хотелось: слишком искусственно, не так. Она предпочитала залезать на какие-нибудь крыши, карабкаться на холмы или хотя бы на деревья. Поэтому любимым ее местом для игр и прогулок с братом был и оставался овраг неподалеку от дома: оттуда все дома, деревья и магазины казались похожими на крупные игрушки, и выглядели как будто картонными. Мир, вырезанный из картона - и он принадлежал только Хельге, потому что остальные его бумажного происхождения почему-то не замечали.
Все стандартные истории начинаются с такого предисловия, и случай, произошедший как-то с маленькой любительницей оврагов и крыш, исключением не стал. О таких событиях принято заговаривать издалека, привлекая внимание читателя избитой фразой "однажды, в один прекрасный день".

Интересно, почему лето и зима не могут существовать друг без друга? Почему кажутся такими вечными луна и звезды, почему их невозможно представить по отдельности? Видимо, по той же причине, по которой Хельга и Винсент не расставались друг с другом ни на минуту. Вот и сейчас Хельга, как и всегда, с раннего летнего утра помчалась к своему любимому обрыву, зная, что Винс обязательно отправится вслед за ней, не отставая ни на шаг. Все вокруг казалось Хель каким-то неуловимо-пронзительным: обострились запахи терпких маминых духов в холле и зелени на улице, теряющей свой яркий изумрудный оттенок от нескончаемой жары; золотистые пылинки в воздухе были видны отчетливо, как никогда, а крики птиц в вышине звучали так громко, словно пернатые пролетали над самой головой девочки.
Хельга привычно остановилась на краю обрыва, не обращая внимания на учащенное от быстрого бега дыхание брата за спиной. Сама Гойл ничуть не устала: так торопилась, что забыла пожалеть себя и собственные легкие. За долгую неделю, проведенную в городе, она успела соскучиться по своему любимому уголку возле их особняка на отшибе, отдаленного от всего мира и гордо возвышающегося над каким-то далеким маггловским селением. Девочка осторожно опустилась на край обрыва, обняв колени руками, и задумчиво всмотрелась вдаль. Яркий свет солнца заставлял слепо щуриться, и Хельга нехотя перевела взгляд на реку внизу. Сине-серебристая, она больше напоминала извивающуюся змеей ленту, которую неведомый великан неосторожно обронил среди выступов, неся в подарок своей возлюбленной. Вообще-то Хель точно не знала, правда ли настолько громадны эти существа, но ей хотелось думать именно так. У Хельги было много своих легенд и сказок, связанных с этим местом, да и с домом в Шотландии тоже: правда, знала эти истории только сама сочинительница, но это ничуть не умаляло их достоинств.
Винсент шумно плюхнулся рядом с Хель, но через десяток секунд затряс головой и решительно поднялся. Он воспринимал высоту обрыва иначе, чем его бесстрашная в этом отношении сестра.
- Река похожа на ленту, правда? - задумчиво спросила Хельга. Винс только беспечно усмехнулся в ответ.
- Река похожа только на реку, Хель, - жизнерадостно объявил брат, заталкивая в рот какую-то соломинку и методично пережевывая тонкий стебелек. Девочка стремительно обернулась, широко раскрыв глаза. Она позабыла о своих великанах так же беззаботно, как в ее возрасте дети переключаются с одного интересующего их предмета на другой. Вот и сознание Хель занимали уже совсем другие мысли.
- Ах, вот что! У тебя нет никакой фантазии, так и знай, - Хельга вскочила с примятой травы и быстро, как кошка, метнулась к брату, чтобы проучить его за чрезмерный рационализм. Она пихнула Винсента в бок и тут же отбежала чуть в сторону. Это была их обычная игра, в которой Винсент всегда пользовался запрещенными приемами. Повалив сестру на траву, он применил его и сейчас: начал щекотать вырывающуюся Хельгу. Задыхаясь от смеха, она завертелась под тяжестью Винсента и вцепилась в его руки, пытаясь держать прохладные пальцы брата подальше от своей шеи. Щекотки Хель боялась, пожалуй, больше всего на свете. Винсент коварно улыбнулся и перевернулся на бок, не прекращая своей импровизированной "пытки". Пока ребята боролись, они незаметно подкатились к самому краю обрыва. Хельга поняла, что что-то не так, когда серебряная лента мелькнула прямо перед ее глазами. Девочка отпустила Винсента, пока еще не соображая, что происходит, но подсознательно отодвигаясь от края.
- Сдаешься? - азартно прокричал брат прямо на ухо Хель и наконец отпустил сестру. Торжествующе поднялся с травы и оряхнул колени от травы. Девочка выплюнула попавшие в рот темные волосы и покачала головой, пытаясь вспомнить, что заставило ее уступить близнецу.
- Стой, не двигайся! - резко выкрикнула Хельга, неожиданно для самой себя и брата. Она только сейчас заметила, что ВИнсент стоит на самом краю и вот-вот может сорваться вниз. Однако предостережение сыграло дурную роль: напуганный громким и внезапным кличем сестры, Винс инстинктивно отступил назад. Хель судорожно поймала ртом воздух и замерла на месте, не в силах пошевелиться. Время для Хельги словно остановилось, а уши заложило, как ватой: медленнее, чем на проявляющихся на маггловской фотопленке снимках, Винсент взмахнул руками и начал прогибаться вниз, к сине-серебряной ленте и маггловским домикам внизу. Хельга могла только отстраненно наблюдать, даже мысли куда-то делись.
В движение мир пришел внезапно: очертания брата приобрели привычную ясность, воздух прорезал его вскрик, а медлительно поднимающиеся руки неожиданно быстро сделали какое-то неуловимое движение, увлекая их обладателя вниз. Еще момент: и Винсент исчез за краем обрыва. Сначала Хельге показалось, что брат вот-вот подтянется на руках и ступит обратно на луг, подарив близняшке знакомую лукавую усмешку. Но Винсент не поднимался - Хель стряхнула с себя оцепенение и отчаянным движением рванулась к краю. Опустилась на четвереньки, глядя вниз. Девочка успела увидеть непонимающее, растерянное и бледное лицо брата, через мгновение скрывшееся в волнах. Воды реки сомкнулись над вихрастой темноловосой макушкой. теперь это была не лента, теперь Хельга точно знала: внизу извивается гадкая ненасытная змея. Девочке показалось, что это она с головой ушла под воду: в ушах шумело, а грудь разрывало от тупой боли. Она только сейчас окончательно осознала, что произошло. Разум отказывался смиряться с неминуемым выводом, а сердце уже отбивало похоронный марш. Хельга завизжала, что было сил, и увидела бегущих со стороны дома родителей.
- Винс! - хрипло выдохнула девочка, судорожно указывая дрожащей рукой на ленту-змею. Затем сознание Хельги начало медленно погружаться во тьму. Хель уже не знала, что делали ее родители, что происходило вокруг. Тупо лежа на траве с зажмуренными глазами и покачиваясь на волнах ноющей боли, девочка услышала где-то вдалеке истеричный всхлип матери и одно слово: жив. Хельга обнаружила, что до сих пор совсем не дышала, и с облегчением выдохнула. Прерывисто, резко, будто успела забыть, как нужно дышать. На место вернулась какая-то часть ее самой, сердце принялось отбивать привычный жизнеутверждающий ритм, а боль калачиком свернулась где-то в уголке подсознания, чтобы напомнить о своем существовании в другой раз. Хельга и Винсент - две составляющие целостной души, одной на двоих. Она разбилась на омертвевшие по отдельности кусочки и вновь  собралась воедино. Хель расслабила веки и прекратила жмуриться, спокойно закрыв глаза. Пэнси Гойл потрясла дочь за плечо, беспокойно вглядываясь в лицо девочки. Она что-то говорила, но звуки речи только занудно жужжали в ушах Хельги, отказываясь складываться в слова. Каким-то чудом Гойл уловила общий смысл и поняла, что ее просят встать и идти в дом. Она покачала головой, не разжимая век, и что-то слабо прошептала. Теплые руки подняли ее с земли и понесли в дом. Хельга умиротворенно улыбнулась: ей начинали сниться огромные великаны и великанши с лентами в густых золотистых волосах. И Винсент. Его во сне не было, но присутствие ощущалось очень явно: то улыбка проскользнет на лице одного из могучих существ, то блеснет где-то темная курчавая прядь волос или раздастся громкий захлебывающийся смешок. Скоро Хельга проснется и снова сможет слышать и видеть мир, душа не срастается молниеносно.